К ливанцу по рождению, французу по образованию и православному по вере Николасу Хайеку швейцарцы относились как к национальному герою. Мало кто помнил его молодым инженером-металлургом, который приехал в Швейцарию в 1949 году и занимался инженерным консалтингом. Заказчиками его были в основном немцы, те самые, от которых он отсиживался несколько лет назад в оккупированной Франции, куда перед самой войной перебралась его семья.

Основа его успеха не часы, не Swatch Group, которой тогда не существовало, а фирма Hayek Engineering, главу которой звали тогда, когда выхода не было. Главным часовщиком мира и спасителем своего нового отечества он стал по воле случая. Его пригласили оценить перспективу а точнее, бесперспективность, швейцарского часпрома. Тогда на рубеже 1970-1980-х старинные мануфактуры разорялись под натиском японских кварцевых часов. Швейцарцы были разбиты, фронт пал. Речь шла о том, чтобы отдать на милость победителя часы в дешевом и среднем ценовых сегментах, сохранив себе (надолго ли?) производство уникальных ручных механизмов.

Швейцарским часовщикам грозило будущее народного промысла, и только Nicolas G Hayek решился дать бой на вражеской территории. Он победил самих японцев с помощью дешевых и по-швейцарски качественных часов Swatch – произведения инженерного гения, революционного и своевременного. Простые черные Swatch с белым циферблатом – шедевр дизайна XX века, и при этом не музейный экспонат. Они выпускаются до сих пор, выглядят точно так же и, главное, стоят ровно столько же – за этим Хайек строго следил.

В последующие годы он испек то, что называется "пирогом Хайека": сплетенные вместе два десятка часовых марок – от самых дешевых до самых дорогих (вроде Blancpain и Breguet), исследовательские лаборатории, производители электроники и часовых механизмов. Созданная Хайеком в 1986 году SMH (с 1998-го – Swatch Group) не зависела ни от кого, но все зависели от нее: как минимум 80% швейцарских часов комплектовались механизмами его завода ЕТА. И нешвейцарских, кстати, тоже. В конечном итоге это привело его в ярость, и он поставил миру ультиматум: ЕТА прекращает поставки деталей, из которых ловкачи собирают якобы "мануфактурные" механизмы.

Разрабатывайте сами, забудьте о готовеньком. Против него ополчились десятки уязвленных марок, на него пытались воздействовать через правительство и через суд, он был упорен. Решение было принято, могли обсуждаться лишь сроки.

Точно так же он не уступил нажиму, когда в разгар войны в Ираке отказался поставлять чипы для ракет, которые американцы заказывали на его предприятиях,– его антиглобализм был почти религиозен. Он обожал часы и носил по три пары на каждой руке, но больше часов его интересовали те проблемы современности, которые не решишь на часовом столе. Он потратил массу сил и средств на разработку альтернативных двигателей и солнечных батарей, не его вина в том, что проект народного электрического автомобильчика Swatchmobile превратился в понтовый Smart. Папа Хайек предрекал финансовый кризис и злился, что его никто не хочет слушать. Зато в кризисные годы он и его компания не только не уволили ни одного человека, но и достигли очередных финансовых рекордов.

"Я вам не бизнесмен – я антрепренер, артист",– говорил он, проклиная финансистов, которые жонглировали цифрами и наживались на том, что делали его рабочие. Как настоящий швейцарец он порицал бюрократию объединенной Европы и как сын американца поругивал Америку. В 2003 году он передал пост главы компании своему сыну Нику Хайеку, оставив себе председательство в совете директоров и любимую марку Breguet. Год назад он добавил к своей нагрузке еще и Jaquet Droz. Его дочь Наиля командует часами Tiffany, его сын Марк – глава Blancpain. Созданная им семья, в которую входили все сотрудники Swatch Group, обожавшие его и верившие ему как Богу,– еще один итог его длинной и счастливой жизни! Nicolas G Hayek, скончался в понедельник за рабочим столом.